ИСТОРИЯ
НОРМАТИВНЫЕ АКТЫ

М.М. Шумилов. "Торговля и таможенное дело в России: становление, основные этапы развития (IX-XVII вв.)"

Действительно, оставаясь в рассматриваемый период основной торговой артерией страны, Волга играла роль сборного пункта льна и сала, которые пользовались устойчивым спросом в Новгороде и Устюге, а также места значительной меновой торговли мехами, привозимыми как с берегов Двины и Ваги, так и из далеких северо-восточных лесов. Из приволжских городов наиболее важными в торговом отношении являлись Тверь, Ярославль, Кострома, Нижний Новгород и Балахна. Основным предметом их торговли был хлеб, вывозившийся в Новгород. Ключом хлебной торговли являлся г. Торжок, за обладание которым постоянно сражались новгородцы с тверскими и московскими князьями.28

В XIV в. по Волге ходили суда различных типов: паузки, карбасы, лодьи, учаны, мишаны, бафты и струги. Русским было хорошо знакомо и Нижнее Поволжье, где находились города Сарай-Бату (1254—1480, первая столица Орды) и Сарай-Берке (около 1260—1395, столица Орды с первой половины XIV в.).29 Сношения с поволжскими городами Орды, где проживало значительное число соотечественников, отличались постоянством. Русские торговые люди встречались здесь с армянскими, персидскими, среднеазиатскими и итальянскими купцами. Устойчивым спросом пользовались товары из Византии и Северного Причерноморья, привозимые венецианцами и генуэзцами, а также поливная посуда из Средней Азии и ордынского Поволжья.30 В 1395 г. Сарай-Берке был разгромлен Тимуром, но затем его восстановили, и в XV в. он продолжал играть важную роль в международной торговле.31

В конце XIV в., когда Русь пыталась покончить с зависимостью от Орды, накануне и после Куликовской битвы, произошло ухудшение условий для восточной торговли. Вновь начались опустошительные набеги, от которых в первую очередь страдали Рязанская и Нижегородская области. Терпела волжская торговля и от новгородских ушкуйников («ушкуй» — лодка). Формально их разбойничьи предприятия не санкционировались новгородскими властями. Фактически же последние были осведомлены о них, но не чинили им препятствий, поскольку были заинтересованы в оттоке из Новгорода социально опасного элемента. По мнению Л.В. Черепнина, ушкуйники способствовали подрыву экономических ресурсов Орды (нападения на ордынских купцов, разгром ордынских городов) и сыграли определенную роль в освоении путей восточной торговли. Вместе с тем их действия препятствовали поступательному развитию русской торговли по Волге и Каме. Как бы то ни было, явление ушкуйничества может служить доказательством развития волжской торговли в XIV в.: «...значит, было что грабить, когда образовались такие многочисленные разбойничьи шайки».32

В XV в. Волжский путь по-прежнему выступал важной торговой артерией. Многочисленные купцы в это время посещали Казань — столицу Казанского ханства (1438—1552) и Астрахань — столицу Астраханского ханства (1459—1556). Через Казань в Москву привозились шелковые ткани из Бухары и многие другие восточные товары. В Астрахань ежегодно отправлялись русские суда за солью.

Караванная дорога между Астраханью и Москвой была трудна, изнурительна и опасна, поэтому купцы обыкновенно присоединялись к посольству, которое почти ежегодно бывало в Москве с подарками от астраханского хана. С этим посольством из Астрахани отправлялось до 300 русских, восточных и даже итальянских купцов33 с товарами. Татары гнали «великое множество лошадей».34 В русских летописях XV в. сохранилась запись о посольстве Большой Орды в Москву летом 1474 г., когда прибывшие вместе с ним татарские купцы пригнали в русскую столицу для продажи свыше 40 000 лошадей.35

Караван двигался обыкновенно по правой стороне Волги, но иногда сначала следовал по левой, чтобы избежать нападения со стороны ордынцев. Самое опасное место было там, где Волга в своем течении приближалась к Дону. Миновав эту местность, караван переправлялся на правый берег Волги и продолжал путь степью, добираясь до русской столицы.36

В некоторых случаях Волга использовалась для путешествий в Константинополь, Шемаху (столица Ширвана), Дербент, Персию и даже Индию.37 «Находясь на великом Волжском пути, который прямо открывался в Каспийское море и на восток, — писал П.П. Мельгунов, — земля Суздальская не могла не испытывать на себе восточного влияния — и действительно, тот период <...> в полном смысле может назваться периодом преобладающего влияния на нас Востока, — периодом татарским и не по имени только, а по сущности дела <...> Все, что можно было взять для жизненного комфорта, добывалось у нас с востока, что доказывается тем, что большинство названий одежд, тканей и других изделий в нашем русском языке взяты у татар или, вообще, с востока».38

Вопреки расхожему в исторической литературе представлению о значительном сокращении во второй половине XIII—XIV в. числа русских городов, их глубоком экономическом упадке и аграризации, резком падении численности горожан,39 к концу XIV в. в Северо-Восточной Руси насчитывалось не менее 50 городов, или в два с лишним раза больше, чем накануне монголо-татарского завоевания. Происходило их заселение торговыми людьми и свободными ремесленниками. Показательно и то, что новые города возникали практически повсеместно.40

В XV в. в результате отделения добывающих промыслов от земледелия возник ряд промысловых и торговых поселков. Некоторые города стали играть роль областных рынков. Развитие торговли, в которой особенно активно участвовали монастыри, вело к преодолению торговой замкнутости отдельных районов и установлению связи между ними. Купцы все чаще преодолевали государственные границы отдельных исторических областей. Однако в основе своей экономика Руси XII—XV вв. сохраняла натуральный характер, отличаясь слабостью товарно-денежных отношений и преобладанием разобщенных местных рынков. Политическая раздробленность тормозила развитие товарного обращения.41

Для московского купечества XIV—XV вв. была характерна значительная имущественная и социальная дифференциация. Его высшую группу, привилегированный слой составляли участвовавшие в крупной международной торговле гости нарочитые, иногда в источниках именуемые купцами великими. Среди них особо выделялась корпорация гостей-сурожан, торговавших через Сурож и Кафу с Византией, итальянскими городами и Турцией.42 Хотя не сохранилось никаких документов, свидетельствующих об их правовом статусе, по-видимому, зачатки корпоративной организации у сурожан существовали. Они «имели определенные обязанности по отношению друг к другу, пользовались льготами и привилегиями (например, правом на приобретение земельных владений), очевидно, устраивали в складчину общие пиры (братчины), строили церкви», часто выполняли дипломатические поручения великих князей, служили им информаторами и переводчиками.43 Ступенькой ниже стояли московские суконники, промышлявшие в основном скупкой и перепродажей западноевропейского сукна. К третьей группе относились обычные купцы, участвовавшие во внутреннем обмене. Несмотря на то что отдельные разряды купечества еще не четко различаются в источниках XIV—XV вв., можно с уверенностью сказать, что и гости, и суконники, и купцы принадлежали к числу «лучших людей» и возвышались в социальном и имущественном отношении над «черными людьми» — остальным населением городского посада.44

В рассматриваемый период Москва сделалась всероссийским центром по продаже мехов, смолы и воска. За этими товарами в русскую столицу приезжали польские и немецкие купцы. В свою очередь, московские гости бывали в Литве, торговали в Киеве, Полоцке, Вильне, Путивле и других местах, куда они привозили меха, одежду, москательные товары. Летний путь к Москве пролегал по Москве-реке, судоходство на которой начиналось за 40 верст до Можайска. Впрочем, купцы предпочитали зимние ярмарки. Торговля в русской столице происходила в гостином дворе — обширном каменном здании, лавки которого поражали иностранцев разнообразием товаров.

По описанию венецианского дипломата Иосафата Барбаро, в зимнее время в Москву привозили такое множество быков, свиней и других животных, уже ободранных и замороженных, что за один раз можно было купить до двухсот туш.45 Его современник и земляк Амброджо Контарини также отмечал, что Москва изобиловала всякого рода хлебом и другими «жизненными припасами», которые продавались задешево. Он свидетельствовал, что ежегодно в конце октября купцы ставили на льду Москвы-реки свои лавки с разными товарами, устраивая таким образом главный столичный рынок: на протяжении всей зимы здесь торговали хлебом, говядиной, свининой, дровами, сеном и другими востребованными товарами. Купцы из Германии и Польши в течение зимы покупали «исключительно меха — соболей, лисиц, горностаев, белок и иногда рысей».46

С падением новгородской самостоятельности в конце XV в. Москва окончательно сделалась средоточием политических и экономических интересов Северо-Восточной Руси, притягательным рынком мехов, смолы и воска не только для польских и немецких, но также для греческих, персидских, армянских, литовских и других купцов, ранее уклонявшихся от прямого участия в московской торговле.47

Важное торговое значение приобрел г. Дмитров, расположенный к северо-востоку от Москвы. Отсюда начинался водный путь по Яхроме, Сестре и Дубне к Волге. В Дмитров доставлялась рыба с Шексны, восточные товары могли следовать сухопутным транзитным путем прямо до Москвы. Окрестные села, Рогачев на р. Сестра и Кимры на р. Волга являлись местными центрами хлебной, соляной и мясной торговли. На берегу Белого озера возник обширный рынок в Белоозере (совр. Белозерск),48 где осуществлялась торговля мехами, солью и рыбой. Из Белоозера, через оз. Кубенское, ходили в Устюг, куда отправляли хлеб, кожу и различные ремесленные товары для обмена у местного населения на меха.49

Торговое движение от Устюга до Холмогор, где устраивалась меховая ярмарка, существовало уже в начале XV в. Промысловые и торговые люди спускались от Холмогор по Северной Двине в Белое море, направляясь затем к устью р. Мезень. Продолжая свой путь, они достигали р. Пеза, преодолевали короткий волок и входили в р. Цильма, а затем в широкую Печору, которой достигали Пустозерска, находившегося в низовьях реки у оз. Пустое. Некоторые ходили на р. Уса (правый приток Печоры), оттуда волоком в Сосьву (Сысву), спускались в Обь и доходили до р. Иртыш. По берегам северных морей русские охотились на белых медведей, моржей, ловили рыбу, вываривали соль, которую сбывали в Белоозеро. Одновременно русские из Устюга продолжали осваивать Вятскую землю50 и Пермь,51 также пользуясь водным путем, прерывавшемся лишь на небольшое расстояние между реками Юг и Вятка.52

До конца XV в. регулярно проводилась многолюдная ярмарка у Холопьего городка в 50 км от места впадения р. Молога в Волгу. Ярмарка была открыта ежегодно в течение четырех месяцев. Кроме русских купцов туда приезжали татары, персы, греки, немцы, поляки, литовцы, шведы, итальянцы и другие, которые занимались променом тканей, одежды, ножей, топоров, посуды, меховых и некоторых других товаров.53

К концу XV в. ярмарка у Холопьего городка начала терять свое значение, все больше уступая Казани, где ежегодно проводилась летняя ярмарка на Купеческом острове. Многие русские купцы ездили в Казань ежегодно, а некоторые из них торговали в столице Казанского ханства и в зимние месяцы.54

В рассматриваемый период известными русскими городами, торговавшими с Литвой, Польшей, ливонскими и ганзейскими городами, являлись Смоленск, Полоцк, Витебск, а также Псков. Уже в XII в. они сбывали свои товары в Двинском устье, на о. Готланд и в северогерманских городах Балтийского побережья. В договорах с северо-западными русскими областями изначально ведущая роль принадлежала ливонским городам. «Именно Рига, — отмечал И.М. Кулишер, — вследствие своего особенно выгодного географического положения, приобретает господствующее значение в торговле и в регулировании ее, постепенно отстраняя все прочие <...> Ганза же совершенно не вмешивалась в эти дела, по-видимому по той причине, что и самое участие ее в торговле здесь все более сокращалось. Дело дошло до того, что в 1478 г. Рига прямо заявила Девентеру и другим приморским городам, что никто не может торговать с русскими в Полоцке, кроме Риги и ее округа».55

Находясь в верхнем течении Днепра, Смоленск занимал чрезвычайно выгодное географическое положение. Близость города к Западной Двине открывала ему возможность легких сношений с Балтийским морем. Не исключено, что еще на рубеже XI—XII вв. смоляне проложили торговый путь в г. Висбю на о. Готланд.56 После основания Риги (1201) их торговые контакты с немцами приобрели правильный регулярный характер. Немецкие купцы часто посещали Смоленск, некоторые из них постоянно гостили в этом городе. У них был свой гостиный двор с католической церковью св. Марии. В свою очередь в Риге постоянно проживало до 80 семейств русских купцов, преимущественно из Смоленска и Полоцка, которые занимали там целую улицу и имели свою церковь.

<<   [1] ... [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] ...  [88]  >> 


Контактная информация: e-mail: [email protected]   
Все о таможне